На протяжении последних двух лет глобальная экономика растёт, раскачиваясь при этом между периодами ускорения и торможения роста.
В частности, дважды за этот период американские и глобальные фондовые рынки падали примерно на 10%. Что это - новая модель роста или всё же судорожный процесс восстановления экономики со временем стабилизируется?
Первый случай произошёл в августе-сентябре 2015 года, когда многие наблюдатели опасались жёсткого приземления китайской экономики. Второй эпизод - в январе-феврале 2016 года - также был вызван тревогами по поводу Китая. Впрочем, инвесторы тогда сильно тревожились ещё и из-за возможного торможения роста экономики в США, краха цен на нефть и сырьевые товары, быстрого повышения процентных ставок Федеральным резервом, а также из-за нетрадиционной монетарной политики в Европе и Японии, где были введены отрицательные учётные ставки.
Каждый из этих случаев торможения длился около двух месяцев, после чего процесс коррекции на фондовых рынках разворачивался вспять. Страхи инвесторов не оправдывались, а центральные банки начинали ещё больше смягчать свою монетарную политику или же, как в случае с ФРС, приостанавливали процесс повышения ставок.
Третьим случаем можно было бы назвать период после референдума о Брексите в Великобритании в июне 2016 года. Но этот эпизод оказался более коротким, и он не привёл к глобальному замедлению темпов роста из-за маленьких размеров экономики Британия, а также из-за мер по смягчению монетарной политики, проведённых в тот момент. Более того, за несколько месяцев до избрания Дональда Трампа президентом США в ноябре прошлого года мировая экономика фактически вошла в новый период роста, и это несмотря на сохранение низкого уровня потенциального роста ВВП в развитых и развивающихся странах.
Как считает легендарный экономист Нуриэль Рубини, предсказавший мировой кризис и выход Великобритании из ЕС, высока вероятность, что сейчас мир продолжает находиться в периоде, который Международный валютный фонд называет «новым застоем», а китайцы - «новой нормой». Это период низкого потенциального роста экономики.
Профессор экономики Нью-Йоркского университета Нуриэль Рубини:
Тем не менее, в США, Европе, еврозоне, Японии и в ключевых развивающихся странах мы видим, как экономическая активность начинает набирать обороты.
В Китае темпы роста стабилизировались благодаря новым мерам стимулирования. В развивающихся странах, в частности, в Индии, странах Азии и даже в России и Бразилии, которые пережили рецессию в 2014-2016 годах, дела пошли лучше. В общем, даже до того как итоги президентских выборов в США стимулировали рынки начать «торговлю под знаком Трампа», наступление новой фазы в умеренном расширении мировой экономики ознаменовалось «рефляционной торговлей».
Свежая экономическая статистика стран мира показывает, что сейчас темпы роста могут ускориться. Тем не менее, нельзя исключать вероятности, что нынешнее расширение мировой экономики закончится её очередным замедлением (или даже полной остановкой), если материализуется целый ряд сопутствующих этому росту рисков.
Например, совершенно очевидно, что рынки излишне оптимистично настроены по поводу Трампа. Президент США не сможет реализовать ни одной из тех радикальных мер по стимулированию роста, которые он предлагал во время избирательной кампании. А любые политические решения, которые ему удастся провести, окажут лишь ограниченный эффект. Вопреки утверждениям, которые содержатся в предложенном администрацией Трампа проекте бюджета, практически нет шансов, что темпы роста экономики в США ускорятся с 2% до 3% в год.
При этом рынки недооценили риски, связанные с политическими инициативами Трампа. Например, администрация США ещё может прибегнуть к протекционистским мерам, способным спровоцировать торговую войну; и она уже ввела миграционные ограничения, которые, скорее всего, приведут к снижению темпов роста экономики, поскольку они уменьшают предложение на рынке труда.
Кроме того, Трамп может продолжить заниматься корпоративистким микроменеджментом, который способен вызвать сбой в решениях частного сектора, связанных с инвестициями, занятостью, производством и ценообразованием. Его предложения в части бюджетной политики создают избыточные стимулы для экономики, которая и так уже близка к состоянию полной занятости. Всё это может вынудить ФРС начать быстрее поднимать процентные ставки, что подорвёт процесс восстановления экономики в США из-за роста стоимости долгосрочных заимствований и укрепления доллара.
Более того, Трамп создал настолько глубокую неопределённость с бюджетом, что ФРС может допустить ошибку в своих решениях. Если он не повысит процентные ставки достаточно быстро, тогда рост инфляция выйдет из-под контроля. ФРС придётся тогда спешно, вдогонку повышать ставки, рискуя при этом спровоцировать начало рецессии. Но здесь есть и другой риск: слишком медленное повышение ставок может привести к надуванию пузырей на рынках активов и ко всем тем опасностям (замороженные рынки кредитования, взлёт уровня безработицы, падение потребления и так далее), которые последуют за их неизбежным сдутием.
Нынешний председатель ФРС Джанет Йеллен вряд ли сделает такую ошибку. Но в следующем году у Трампа будет возможность назначить пять (или, может быть, даже шесть) новых членов в Совет управляющих ФРС, который состоит из семи человек. Если он сделает плохой выбор, риски серьёзных политических ошибок существенно возрастут.
Рынки также недооценивают нынешние геополитические риски, многие из которых связаны с противоречивой, рискованной внешней политики Трампа. Глобальную экономику может дестабилизировать целая серия сценариев с участием США. Военная конфронтация между США и Северной Кореей выглядит сейчас возможной. Равно как и дипломатический или военный конфликт между США и Ираном, который вызовет шок на рынке предложения нефти. Или же это может быть торговая война между США и Китаем, которая по мере эскалации способна перерасти в более крупный геополитический конфликт.
Впрочем, Трамп является не единственным глобальным риском. Китай прибегнул к новому раунду капитальных инвестиций в кредит ради стабилизации темпов роста экономики. Это означает, что в среднесрочной перспективе Китаю придётся иметь дело с более токсичными активами, долгами, уровнем закредитованности и переизбытком мощностей. Проблемы роста и стабильности экономики будут находиться в центре внимания съезда Коммунистической партии Китая, который пройдёт в этом году, поэтому дискуссии о том, как лучше ребалансировать экономику и проводить структурные реформы, окажутся на втором плане. Однако если Китай не займётся структурными реформами и не начнёт ограничивать взрывной рост долгов к следующему году, тогда вновь появится угроза жёсткого приземления.
Что касается других регионов, то результаты последних выборов в Нидерландах и Франции (и благоприятные ожидания по поводу немецких выборов в сентябре) уменьшили угрозу прихода к власти популистов в Европе. Однако ЕС и еврозона по-прежнему пребывают в экономической трясине. Рынки опасаются, что тема дезинтеграции еврозоны вновь станет актуальной, если «Движение пяти звёзд», выступающее против евро, придёт к власти в Италии на следующих выборах, которые могут состояться уже этой осенью.
В следующем году уверенность и устойчивость процесса восстановления глобальной экономики будет зависеть, в первую очередь, от того, насколько власти сумеют избежать ошибок, способных его подорвать. По крайней мере, мы знаем, где именно эти ошибки могут быть сделаны с наибольшей вероятностью.
